Певец Средневековья

Как исторический романист, Вальтер Скотт открыл читателям мир Средневековья. В своем творчестве он объединял факт и вымысел, превращал историю в предмет чувственного познания, наделял героев понятными читателю страстями и переживаниями, воссоздавая через это живой дух эпохи, которую, как писал Пушкин, потомки будут воспринимать по произведениям этого автора.

«Айвенго», к примеру, почти сразу разошелся в Англии неслыханным по тем временам тиражом — 25 тысяч экземпляров. Не меньшим успехом пользовались и «Роб Рой», «Талисман», «История Наполеона Бонапарта».

Вальтер Скотт был исследователем и знатоком того, что называется рыцарством. Он автор трех больших статей в Британской энциклопедии: «Рыцарство», «Романс» и «Драма». Собственно, в органичном сочетании трех этих понятий и заключается долгоиграющее очарование его лучших романов.

Но если в художественных произведениях Вальтера Скотта главенствуют романс и драма, как ученый он не слишком обольщался духом рыцарства, видя его некую отстраненность от жестокой и грубой повседневной жизни простых людей в ту далекую, но хорошо изученную им эпоху.

«Для института рыцарства, — утверждал он, — было свойственно сочетать военную доблесть с сильнейшими страстями, возбуждающими человеческий разум чувствами преданности и любви». По мнению писателя, рыцари боролись «за Бога и своих дам», иные мировоззренческие вопросы волновали их значительно меньше.

Герои Вальтера Скотта — Роб Рой, Робин Гуд, Ричард Львиное Сердце, трепетная и нежная Ревекка, отважные Айвенго и Квентин Дорвард — живут в литературе.

Их создатель ни единой строкой не пошатнул (напротив, силой таланта укреплял) в сердцах читателей веру в достоинство, благородство и чистую бескорыстную любовь, то есть в то, чего нам так не хватает в реальной жизни.

Пережив в юности драму неразделенной любви, Вальтер Скотт, остепенившись, был образцовым семьянином. По свидетельству современников, вел размеренный образ жизни и никогда не изменял жене. «Я видел многое, — писал он, — но не знаю ничего лучше моего собственного дома».

Инвалид (он перенес в детстве паралич), Вальтер Скотт всю жизнь боролся с недугом, страдая, но не падая духом.

Опережая время, он писал в публицистических статьях о необходимости беречь и сохранять окружающую среду, был «повернут» на экологии. Везде, где жил, высаживал деревья и цветы.

Тяжелые болезни, шотландская история и рыцарские романы

Вальтер Скотт родился в Эдинбурге в семье юриста Уолтера Скотта и Энн Ратерфорд, дочери профессора медицины. Он был девятым ребенком в семье — шесть братьев и сестер умерли еще до того, как ему исполнилось полгода. Сам он заразился полиомиелитом, из-за которого его правая нога лишилась подвижности. По совету врачей мальчика отправили на ферму его деда.

В гостях у дедушки Скотт дышал свежим воздухом, хорошо питался и изучал культуру Шотландии — мальчику пели старинные баллады и рассказывали о героях прошлого.

Чтобы вылечить хромоту внука, дед заворачивал его в еще теплую, только что снятую с убитой овцы шкуру. Исцелить ногу таким методом не получилось, Скотт прихрамывал всю оставшуюся жизнь.

Также в юношеские годы Скотт прославился альпинистом: физически развитый мальчик без труда покорял горные вершины, подавая приятелям пример мужества, отваги и отличной спортивной подготовки.  Пока в 14 лет Скотта не настигла другая болезнь — «разрыв кровеносного сосуда в области кишечника». Болезнь длилась долго, с двумя рецидивами. Мальчику запрещали разговаривать и двигаться в течение нескольких месяцев, разрешали только читать книги.

При всех возможных неудобствах болезни подарили ему главные увлечения в жизни: он увлекся шотландской историей, а рыцарские романы влюбили его в Средневековье.

Шотландский гик и ландшафтный дизайнер

Болезни не помешали Скотту выучиться на юриста, начать работать адвокатом, а потом и шерифом. Параллельно он редактировал чужие книги и писал поэмы.

Большую часть заработанного он тратил на увлечения, которые требовали все бо́льших вложений. Если в молодости он мог собирать только сказания и традиционные баллады, то в зрелости стал достаточно обеспечен, чтобы коллекционировать что-то материальное. С упорством и страстью гика он покупал любую вещь, связанную с историей Шотландии и Средними веками. Для большой коллекции предметов требовалось достойное место.

В 1811 году Скотт купил участок земли, на котором построил особняк Эбботсфорд. Снаружи и внутри он походил на настоящий средневековый замок. Винтажное оформление сочеталось с ультрасовременными для XIX века технологиями: газовым освещением, хитроумно устроенной печью с отводом для вентиляции и пневматическими звонками, с помощью которых можно было вызвать слуг из любой комнаты.

При переезде в поместье одна только коллекция заняла 24 телеги.

В письмах Скотт рассказывал, как причудливо смотрелись старинные доспехи и оружие: «Выводок индюшат устроился в шлеме некоего preux chevalier (благородного рыцаря), чья слава гремела древле в Пограничном крае, и даже коровы… плелись под грузом знамен и мушкетов».

Среди собранных Скоттом реликвий было ружье народного героя Шотландии Роба Роя, распятие королевы Марии Стюарт, пресс-папье Наполеона, кинжал русского гусара и поэта Дениса Давыдова.

Только одной из купленных диковин Скотт не смог похвалиться. Он постоянно скупал землю рядом с поместьем и приобрел участок с озером Колдшилс-Лох. В нем, как и в Лох-Нессе, якобы обитало чудовище. Местные жители уверяли, что видели его собственными глазами. Но Скотту и гостям поместья застенчивое чудовище так и не явилось.

Эбботсфорд стал не только музеем шотландского Средневековья. На купленных землях Скотт нашел простор и для другого своего хобби — ландшафтного дизайна. Он копал, разравнивал, осушал и засаживал деревьями принадлежавшие ему участки. Выращенный им лес занимал 500 акров, почти половину его владений (один акр — 4047 кв. м.). Под каждый тип ландшафта он подбирал определенный род деревьев.

Березы для равнин, тополя для болот и лесной орешник для лощин. Поместье он окружил тремя садами, которые проектировал вместе с художниками, архитекторами и друзьями.

Это увлечение Скотт оценивал выше своих книг и всей остальной деятельности: «Обещаю вам, что мои дубы переживут мои лавры; я больше горжусь разработанным мною составом навоза, чем любым другим делом, к которому приложил руку».

Сам себе писатель и издатель

Литература стала основным заработком Скотта достаточно быстро. Уже первая опубликованная им поэма, «Песнь последнего менестреля», принесла ему славу и деньги. Если бы не страсть к коллекционированию и расходы на Эбботсфорд, он мог бы жить только на гонорары. Издатели были готовы платить ему огромные деньги. Один аванс за его поэму равнялся годовому жалованью секретаря суда.

Помимо юридической и литературной работы, Скотт стал партнером издательской и типографской фирм. Для них он редактировал собрания сочинений английских классиков и готовил к изданию другие книги. С их же помощью Скотт публиковал свои произведения.

Его можно считать одним из первых авторов, кому удалось превратить литературную карьеру в бизнес.

В 1814 году Скотт вернулся к роману «Уэверли», который откладывал около десяти лет. Это был его первый опыт в прозе. Несколько глав он написал еще в 1804 году, но получил разгромную критику от друзей. Вернуться к сочинению его вынудили финансовые проблемы издательства.

Он планировал, что книга будет достаточно прибыльной, чтобы удержать фирму от разорения. Скотт быстро дописал текст и отправил в печать без указания автора. Скорее всего, он не верил в успех и не хотел портить свою репутацию.

Оставив надежду на внимание читателей, Скотт отправился в плавание на яхте по шотландским островам. Однако после возвращения он обнаружил, что текст стал бестселлером, а издательству уже не грозило разорение.

До конца года оно выпустило еще три тиража книги.

После «Уэверли» все его книги становились бестселлерами. Тысячи экземпляров продавались за день и десятки тысяч — за неделю.

При этом почти все остальные книжные проекты Скотта и его партнеров были провальными. Издательство и типография существовали на выручку, которую получали от продаж его романов. Это подтверждает величие Скотта как писателя и его полную несостоятельность как бизнесмена.

В 1826 году издательство и типография все-таки разорились, а Скотт и его партнеры увязли в долгах. Всему виной был крах английской фондовой биржи и никудышное управление фирмами.

Скотт, который был номинальным владельцем предприятий, чувствовал свою ответственность перед партнерами и взялся выплатить всю сумму долга, больше 120 тысяч фунтов. Для этого он упорно работал, выпускал один или два романа в год — столь напряженный труд стоил ему нескольких инсультов.

Вплоть до своей смерти в 1832 году он раздавал долги и почти закрыл их.

Остаток оплатили наследники его партнеров.

«Я быстро приближаюсь к концу своей карьеры, — писал он за несколько лет до смерти, — скоро пойду со сцены. Я, быть может, самый плодовитый автор своего времени, но меня утешает мысль, что я не старался пошатнуть веры ни в одном человеке, не распространял никаких безнравственных принципов и не написал ни одной строчки, которую на смертном одре пожелал бы вычеркнуть».

Источники: vm.ru, journal.bookmate.com

Рассказать историю