Долгое время для меня было загадкой: почему Лермонтов с такой ненавистью обращался к властям России после смерти Пушкина?
Двое мужчин поссорились из-за женщины, потом стрелялись. При чем тут царь? А верхушка общества? Скорее всего, Лермонтов, как пророк, чувствовал слабость, рыхлость и низкую энергетику высшего чиновничества. Раздавленная государством церковь не смогла открыть людям дорогу к Богу. Все стали поклоняться внешним, материальным аспектам счастья.
Россия в конце XVIII века утратила устремление к Богу. Высшее общество говорило на французском языке, поклонялось французским нравам и обычаям. Внешний блеск и мишура заслонили душу, нравственность и любовь. О том, что внешние достижения Франции — это результат многовекового религиозного и нравственного воспитания, никто не думал.
Я слышал такую историю. Один знаменитый то ли писатель, то ли художник вышел на порог своего дома и увидел восторженную молодежь, которая приветствовала его цветами. Он горько усмехнулся и произнес:
— Вы поклоняетесь сейчас не мне, а пустому месту. Того человека, который написал талантливое произведение, уже нет. Мой талант давно угас. Я остался только в своих произведениях.
На самом деле период времени, который мы привыкли называть ранним средневековьем, — это были столетия искренней веры и нравственности, это было накопление огромного духовного потенциала. Все это выплеснулось потом в эпоху Возрождения, когда наряду с великолепными постройками, развитием торговли, банков и промышленности началось нравственное разложение общества.
Росло повальное увлечение не только алкоголем, из дальних стран купцы стали привозить табак и наркотики. Секс, алкоголь, курение, азартные игры, разнообразные наслаждения — все это быстро подтачивало и разрушало энергетику высших слоев общества. Рыба, как известно, гниет с головы.
Разложение нравов началось у лидеров французского государства. Высшая знать и чиновничество внешне процветали, внутри же их будущее уменьшалось, как шагреневая кожа. Такая власть может вести государство только в одном направлении — к смерти, и тогда вполне естественными становятся бунты и революции. Народ, сохраняя здоровую энергетику, пытается свергнуть, сбросить гниющие пласты высшего общества. Это нормальный, естественный механизм выживания.
Правда, иногда эта тенденция утраты любви, тенденция распада может пронизать общество на всех уровнях. Так было в Содоме и Гоморре: и простой народ, и высшие чиновники утратили сначала нравственный закон, а затем стали попирать и законы внешние.
Один из главных законов, на котором базируется человеческое общество, — это помощь и сострадание ближнему. И у идолопоклонников, и у единобожников уважение к гостю, радушное отношение к страннику были незыблемыми правилами. В Содоме и Гоморре даже эти принципы перестали соблюдаться.
Когда законы перестают работать, общество превращается в стадо. Такие племена, народы и государства всегда погибали, причем не обязательно от катастроф, — гибель могла происходить медленно и незаметно. В Ветхом Завете описана катастрофа, постигшая Содом и Гоморру, для того чтобы сжать период распада, позволить соединить в сознании причину и следствие.
Перед войной 1812 года российское общество утратило главные ориентиры, и поэтому переключилось на чисто физический, животный уровень жизни. Деньги, сытость, благополучие, секс, выпивка — вот что стало основным смыслом жизни для русской аристократии. Исследователи об этом не писали. Об этом не принято было говорить, обществу ведь нужны положительные примеры. В школе я слышал все, что угодно. Гниющее самодержавие, крепостничество рассматривались как источники зла, как несовершенные формы государственности. Нам, школьникам, постоянно доказывали, что спасти положение мог только социализм. А вокруг мы видели такое же воровство, нищую экономику, пустые прилавки магазинов и понимали, что на смену царизму в Россию пришло нечто невразумительное. И похоже, гораздо худшее. В первые десятилетия социализма люди откровенно голодали. Иметь одну корову для семьи было огромным богатством и счастьем.
Вспоминаю письмо генералиссимуса Суворова, жившего до войны с Наполеоном. Он писал, что узнал следующее. В одной из деревень, принадлежавших ему, крестьянин дошел до крайней степени нищеты, поскольку у него осталась одна корова. Суворов распорядился немедленно помочь этому крестьянину.
Прогнившее самодержавие сменилось счастливой и справедливой советской властью, которая тут же начала грабить энергичных, умных и деловых крестьян.
Вспоминаю признания одной женщины, которая в то время была маленькой девочкой. Семья была очень большая, все трудились с утра до вечера. У них было много коров, зерна и всего того, что нужно для добротного, зажиточного хозяйства. Советская власть их раскулачила и все отняла. Они снова упорно трудились и опять собрали хороший урожай. Их опять раскулачили. И тогда мать сказала детям (отца к тому времени уже убили): «Детки, не надрывайтесь, давайте не будем работать с утра до вечера. У нас ведь все равно все отнимут».
А осенью опять явились председатель с помощниками, чтобы раскулачить в очередной раз, и увидели, что у этой семьи практически ничего нет. Председатель трясся от злобы, размахивал наганом, ругался и кричал: «Как же так, почему же ты ничего не накопила? Как же мы теперь жить-то будем эту зиму?»
В 1917 году сменился общественный строй, но нравственнее люди не стали. Во время правления Екатерины II казнено было, кажется, всего пять человек. Коммунисты убивали сотнями и тысячами, даже не задумываясь, нарушают они нравственные законы или нет.
Сейчас мы, живущие в России, удивляемся, почему в странах восточной Европы после краха социализма быстро установилась другая государственность, почему там не было бандитского беспредела, чиновничьего воровства. Мы не понимаем, почему Китай со своим миллиардным населением не бросился в оголтелую приватизацию, в дикий капитализм. В Китае в течение сотен лет гарантом нравственных законов были буддизм и конфуцианство. В бывших соцстранах — католичество, а поскольку руководство католической церкви находилось в Ватикане и не подчинялось правителям европейских государств, то возникло более или менее нормальное разделение между светской и духовной властью.
Светский правитель не чувствовал себя «пупом земли». Он не мог претендовать на абсолютную власть, потому что располагал только внешними, экономическими и политическими, рычагами. Духовной властью обладал папа римский, а значит, он мог в случае необходимости осадить зарвавшегося чиновника или правителя. Поэтому в Европе легче выработать системы контроля и наказания высших чиновников. Формировалась обратная связь между народом и чиновниками. Несмотря на кризис католичества, правительство и государство не могли узурпировать власть, не могли издеваться над народом и выламывать ему руки.
В Советском Союзе власть формально была разделена на две составляющие, две противоположности — на компартию и правительство. На самом деле реальная, абсолютная власть принадлежала группе чиновников, засевших в Центральном Комитете Коммунистической партии. Роль шамана и вождя исполнял в одном лице Генеральный секретарь. Эта ущербная, недоразвитая государственная структура не имела шансов на выживание.
Советская власть выросла на определенной почве. В дореволюционной России церковь, ставшая придатком государства, потеряла свой голос. Формально, внешне люди крестились, ходили в церковь, но любовь и нравственность были уже утрачены. Один только штрих достаточно емко описывает ситуацию того времени.
Николай II был вроде верующим и порядочным человеком, лобызал солдат при вручении орденов и медалей. Но при этом он был совершенно безразличен к интересам народа — ему легче было расстрелять боевыми патронами протестующую демонстрацию, чем выслушать людей и понять, чего же они хотят.
Любимым развлечением Николая II была не только охота. Царь развлекался тем, что из ружья убивал бродячих собак, причем эти свои достижения скрупулезно заносил в свои дневники. Любил пострелять и в ворон. Эта внешне незаметная жестокость, скорее всего, свидетельствует о том, что любви и веры в душе русского царя уже не было.
Кстати, крепостное право в Европе было отменено гораздо раньше, чем в России, причем главным инициатором этого была католическая церковь. А в России это узаконенное рабство существовало до конца XIX века. Прогнившее самодержавие здесь было ни при чем. Православная церковь сама была крупнейшим владельцем земель и крепостных крестьян. И это вполне объяснимо, поскольку государство заправляло всем и диктовало свои условия.
Внутреннюю опустошенность российской элиты блестяще показал А.С.Грибоедов в своем великолепном произведении «Горе от ума». Задумал он его после войны 1812 года, а появилась пьеса в 1824 году.
Главный герой пьесы Чацкий не может принять систему ценностей, которая сложилась в обществе. Власть, статус, деньги — из-за всего этого можно отказаться от чести, достоинства, нравственности. Пожилой аристократ Фамусов учит молодого Чацкого, как быть услужливым и прогибаться перед властью. Приводит примеры и убеждает молодого человека в своей правоте. По сути дела, это языческий, идолопоклоннический стиль мышления. Ведь для язычника на первом месте — сила, власть, благополучие, а для едино- божника на первом месте — нравственность, честь и достоинство.
Люди, исповедующие язычество, могут иметь очень высокие, великолепные нравственные, духовные качества. История древнего мира дает нам такие примеры. В чем же тогда разница между единобожником и язычником? Человек, поклоняющийся разным богам, может быть добрым, порядочным и благородным, а может и не быть. Человек, поклоняющийся единому Богу, должен быть порядочным, нравственным и благородным и подлежит наказанию, если он таковым не является.
Для того чтобы быть высоконравственным человеком, нужен высокий уровень энергии. На нравственность уходит много душевных сил. Поэтому процесс перехода от язычества к единобожию всегда был мучительным. Этот переход требует духовной и физиологической перестройки, — чтобы не скатиться обратно. Человек попросту умрет, если в его сердце будет смешиваться венозная и артериальная кровь, как это происходит у змей и ящериц. Для того чтобы развитие было стабильным, деградация должна быть невозможной, смертельно опасной.
Еврейский народ долго и мучительно переходил к единобожию через строжайшее соблюдение заповедей, через воздержание и лишения. Люди часто скатывались назад, в язычество, когда сытный кусок хлеба и временное благополучие становились для них важнее нравственности и душевной свободы. Таких Моисей убивал. А когда слабость охватывала большую часть народа, Бог помогал ему чудесами. Язычество достаточно долго сосуществует рядом с единобожием. Постоянно есть искушение свалиться вниз, на низкие энергетические уровни, превратиться в животное, поклоняться инстинктам. Каждый раз человек должен побеждать в себе стремление к этой легкой деградации.
В X веке в России было принято христианство. Языческие праздники заменены были новыми. Однако языческие тенденции оставались достаточно сильными, и, как только ослабевали любовь и вера, язычество тут же начинало брать верх. В принципе это нормальный, естественный процесс. Нынешние кавказские народы, например, до сих пор в гораздо большей степени язычники, чем единобожники. Чисто языческий обычай — захоронение родственников во дворе дома — сохранился на Кавказе по сей день. Когда слабеет вера, резко активизируются языческие культы.
Реформы Петра I дали мощный толчок к развитию экономики России, соединили ее с западной цивилизацией на фоне подавления ее собственной культуры, утраты религиозности. В результате в обществе резко усилились языческие тенденции. Холуйство и лизоблюдство, воровство, распущенность, погоня за удовольствиями стали разлагать русское общество.
Грибоедов гениально описывает нравы общества первой половины XIX века. Это общество, утрачивающее единобожие и впадающее в разнузданное язычество. Общество, готовящееся к атеизму, к отрицанию любой веры. Общество, поклоняющееся куску хлеба. Такое общество не могло выжить. Те, кто внутренне, глубинно были связаны с ним, погибали первыми.
Главный герой пьесы «Горе от ума» протестует против откровенного холуйства, культа денег и власти. Но сам он, по сути дела, поклоняется тому же, только в более тонких аспектах. Для него знания, наука, идеалы являются главными ценностями. Внутри он холоден душой, и это чувствует Софья, девушка, в которую он влюблен. Софья — означает «мудрая». Она чувствует, что у Чацкого нет будущего, и отворачивается от него. Пьеса заканчивается тем, что оскорбленный Чацкий покидает дом, где он гостил.
В перспективе, если следовать логике, у Чацкого есть только два выхода — либо упорствовать в своем идеализме и погибнуть, либо, постепенно духовно слабея, перейти к власти, деньгам, таланту как главным составляющим счастья, а потом уже гнуть хребет и кланяться в пояс тем, кто сильнее и богаче. И топтать да пинать ногами тех, кто слабее и беднее. Если судить по его характеру, Чацкий вряд ли способен на такую деградацию.
Значит, у него остается единственный выход — смерть. Вернуться к Богу, обрести любовь и веру, спасать свою душу герою пьесы вряд ли удалось бы. Слишком он зависел от общества, его воспитавшего, и слишком внутренне безбожным было это общество.
Пьеса написана стихами. Грибоедов был поэтом и так же, как другие пророки, должен был погибнуть. Через несколько лет после создания пьесы он погиб, будучи послом русской миссии в Тегеране.
Я смотрю в бездонное голубое небо. Сейчас в России впервые, пожалуй, за последнее столетие здравомыслящие премьер-министр и президент, у которых нет стремления к абсолютизации власти.
Будучи президентом, нынешний премьер неоднократно демонстрировал свою вторичность по отношению к вере. Не пытался задвинуть православие в дальний угол, демонстрируя возможности светской власти. Это совершенно новый тип отношений.
Вероятно, в этом проглядывает энергетика будущей России. Вероятно, поэтому Россия за десять лет из забитого и отсталого государства превратилась в сверхдержаву. «Тенденция, однако», — думаю я.
С.Н.Лазарев «Человек будущего. Воспитание родителей», часть 4
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии