Гордыня — это подавление и унижение не только другого человека, но и самого себя. Но как же, в таком случае, понимать слова Христа о том, что не надо садиться на первое место? А это как раз и есть инструкция по преодолению главного человеческого инстинкта. Не надо поклоняться статусу, мечтать о превосходстве над другими и делать это смыслом жизни. Главное — идти за любовью, а тогда обретешь и почет, и уважение, и деньги, и благополучие. Христос никогда не призывал к самоунижению и неверию в себя.
«Стучите, и отворят вам, — говорил он. — Просите помощи, и вам помогут. Стремитесь, и у вас получится. Не зарывайте вашу энергию, ваш талант в землю, — Бог наказывает за это».
Люди того времени не могли усвоить диалектику учения Христа. Если не следует стремиться занять лучшее место, значит, надо стараться занять худшее место. А если пригласят на первое, лучшее место, надо отказаться от этого предложения. Всю жизнь надо сидеть на самом плохом месте, ведь этому учил Христос.
Каждый хочет занять первое место, — это нормально и естественно. Но если главное для тебя — любовь, тогда ты не стремишься занять первое место во что бы то ни стало. Занимай любое, а потом, когда все увидят, что ты достоин первого, тебе его предложат.
То же самое Христос говорил о деньгах. Всем людям нужны деньги и благополучие, но их нельзя ставить на первое место, нельзя стремиться получить их во что бы то ни стало, отказываясь от любви. Если ты готов отказаться от денег, от благополучия ради любви, ради спасения души, тогда тебе можно иметь их безбоязненно. Если ты готов сесть на последнее место, хотя стремишься на первое, тогда тебе можно занять лучшее место, потому что это не повредит твоей душе.
Христос учил не отказу от инстинкта самосохранения, а преодолению зависимости от него. Он учил не отказу от денег, благополучия, престижа и духовной власти, — он учил независимости от этих аспектов человеческого счастья. Последователи Христа соединить эти противоположности не могли. Поэтому христианство обречено было распасться на два течения. Одно направление главной линией поведения должно было объявить самоуничижение, отрешенность, заниженную самооценку. Второе направление провозгласило, наоборот, уважение к самому себе, к активной деятельности, к плодам своего труда, что стало считаться целью и смыслом существования.
Так оформились два религиозных течения. Восточная, православная тенденция ушла на последние места, а западная, европейская — решила занять первые. Культ человека, плодов его труда, собственности привел к экономическому рассвету Европы, к демократическим свободам. Цивилизация стала стремительно развиваться, потихоньку истребляя культуру.
Византия, вначале державшаяся срединного пути, процветала, а потом незаметно стала угасать. Пренебрежение людей к себе и к внешним аспектам бытия разрушало цивилизацию, но спасало культуру, — поэтому Россия, экономически отставая от «просвещенной» Европы, сумела накопить огромный духовный капитал и всегда была богата талантами.
Если проследить историю, мы заметим постоянное противостояние России и Европы. Историки пытались привязать это к экономике, политике, географическому положению России, но главным здесь, судя по всему, является различие в мышлении. Католичество и православие как две противоположности, появившиеся из распавшегося христианства, не могли мирно соединиться друг с другом. Если любви нет, одна противоположность должна либо уничтожить другую, либо поглотить ее, уподобив себе.
Поэтому либералы, одурманившие Россию в 90-х годах, подготавливали ее к уничтожению. Поэтому европейские и американские политики никогда не рассматривали вопрос дружбы и единения с Россией. Предполагались другие варианты: либо уничтожить Россию физически, либо расчленить ее на десятки мелких государств, либо Россия должна полностью переродиться, перенять западное мышление, заняться самовосхвалением, поклоняться своим инстинктам, принять культ насилия и секса.
Но это еще не все, — православие должно утратить себя, свою самоидентификацию. Оно должно либо быть уничтожено, либо перейти под влияние и власть католичества, — тогда духовный распад может спасти от физической гибели. То, что называется сейчас экуменизмом, объединением церквей, является, на самом деле, завуалированной попыткой католичества подчинить себе все постхристианские конфессии, и в первую очередь, конечно, — Русскую Православную Церковь. Судя по всему, этот процесс идет полным ходом.
Недавно размещенный в Интернете видеоролик о неофициальной встрече высших чинов Московской патриархии с папой римским является красноречивым свидетельством такой тенденции. Священники целуют руку папы римского и просят благословить их, тем самым признавая его духовную власть.
Неумение диалектически мыслить закрывает от человека любовь и понимание происходящего, не позволяет предвидеть последствия своих шагов. Понять что-либо — это значит объединить противоположности, объединить боль и радость в одно целое, увидеть в потере и приобретении единый процесс, во всех неприятностях и благах — Божественную волю. Ощущение собственной непогрешимости, поклонение раю и страх перед адом, разделение мира на два лагеря — добра и зла — все это лишило представителей религии возможности меняться, развиваться и постигать истину.
Это значит, что возможность диалектического объединения католичества и православия является нулевой. Обе эти религии могут выжить и объединиться — только вернувшись к христианству. В противном случае одна противоположность должна будет уничтожить другую или полностью подмять ее под себя, уподобив себе. Когда-то Запад таким образом уничтожил Византию.
Пока мы живем в плену иллюзий. Для большинства верующих смирение — это пассивность, самоуничижение, осознание своей ничтожности. Но истинное смирение диалектично: это абсолютное внутреннее принятие Божественной воли и одновременно максимальная внешняя активность, направленная на собственную защиту и спасение. «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят». Смирение, как сейчас его понимают, не имеет ничего общего с тем, чему учил Иисус Христос.
На одном из семинаров я приводил пример Валентина Дикуля, который, упав с 13-метровой высоты при выполнении гимнастического трюка, сломал позвоночник. С одной стороны, врачи вернули его с того света и он по сей день благодарен им за это. С другой стороны, они убеждали его: «Шансов вернуть здоровье нет, ты обречен всю оставшуюся жизнь провести в инвалидной коляске, успокойся и не переживай, не рви себе душу».
Валентин Дикуль не стал переживать, но не стал и успокаиваться. В течение пяти лет, соорудив нехитрое устройство, он ежедневно по многу раз поднимал каждую свою ногу, мысленно представляя себе, что делает это естественным образом. Через пять лет он встал с кровати и пошел. А еще через несколько лет он вернулся в цирк и стал исполнять силовые номера, удерживая на плечах двухтонную машину.
С привычной точки зрения, говорить о смирении Валентина Дикуля невозможно. Но, на самом деле, именно он-то и следовал учению Иисуса Христа. Он верил в то, что его воля может совершить чудо, и добился своего. Он верил не одну или две недели. Пять лет каждый день он не сомневался в себе. У него не было страха, не было сожаления, не было уныния. Если бы у него возникло чувство превосходства, завышенная самооценка, тогда он очень быстро перешел бы в противоположность — уныние, депрессию, неверие в себя. У него не было ни самоунижения, ни самовозвы- шения. Была вера в то, что он способен осуществить свою цель, и была постоянная отдача энергии, непрерывные усилия по изменению себя.
Так в чем же состояло смирение Валентина Дикуля? В том, что он не роптал против своей судьбы и Бога. Он не сожалел о том, что произошло, не обвинял себя в случившемся несчастье, не искал виноватых. У него не было обиды на врачей, которые приговорили его к пожизненной инвалидности. У него не было страха перед завтрашним днем, — а ведь страх парализует, останавливает энергию, делает пассивным. У него было добродушие и постоянная работа.
Истинное смирение заключается в видении и принятии Божественной воли, которая не парализует, а поддерживает волю человеческую. Истинное смирение — в том, чтобы не сожалеть о прошлом и не бояться будущего. В том, чтобы не осуждать других и не думать плохо о себе. Не в том, чтобы останавливать свои попытки, давить себя, лишать себя энергии, а в том, чтобы максимально верить в себя и постоянно, каждую долю секунды отдавать энергию для исполнения своих желаний. Но возможно это тогда, когда интуитивно целью человека является любовь и единение с Богом. Если бы у Дикуля не было добродушия, он не смог бы помочь ни себе, ни другим.
С.Н.Лазарев «Опыт выживания», часть 4
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии
Авторизоваться