Размышления

Посреди ночи я неожиданно просыпаюсь. Болит позвоночник, и трудно повернуть шею. Я перевора­чиваюсь и пытаюсь занять удобное положение, что­бы уменьшить боль. Налицо очередная проблема. Я знаю, что скажут мне врачи. У вас с возрастом за­медляется обмен веществ. Вы двигаетесь мало, и привычное количество пищи в вашем возрасте стано­вится избыточным. Соответственно ухудшается сосу­дистая система, и усиливаются отложения солей во всех суставах. Ваша работа связана с постоянными нервными перегрузками, и это сказывается на эндок­ринной системе. Плохо работают железы, и это бьет не только по кишечнику, но и по почкам. Слабо ра­ботающий кишечник — это накопление шлаков и ядов в организме. Начинается отравление почек, они слабее работают, и состав крови начинает ухудшать­ся. Неважная кровь портит сосуды и забивает соля­ми все уголки организма.

Почему о стариках говорят, что из них «песок сыплется»? Потому что если не менять после наступ­ления климакса образ жизни, то отложение солей приводит к хрусту во всех суставах. Чем опасен спинной хондроз? Отложение солей сказывается не только на подвижности. Пережимаются сосуды и нервы, периферическая нервная система хуже рабо­тает, и это сказывается на всех органах. Шейный хондроз приводит к ослаблению зрения. Человече­ский организм — это единая система, все органы связаны. И, несмотря на то, что сначала заболевает только один, последствия затрагивают все органы.

Я соглашусь с мнением врачей. В какой-то степе­ни все это присутствует. Но дело в том, что я изме­нил питание, стал больше двигаться и отменил прием как источник сильнейшего стресса и перегрузок. Од­нако улучшения не произошло. Похоже, все-таки главный нерешенный фактор — психологический. Скорее всего, это последствия пятнадцатилетних пе­регрузок. Но, пожалуй, и это не главное. Главное, что информация, с которой я работаю, опасна.

Для того чтобы выйти на высокий уровень пони­мания и обобщения, нужно уходить туда, где все едино. Это можно называть сверхтонкими духовны­ми планами. Можно называть будущим. И нужно со­ответствовать этому уровню. Интенсивность любви и чистота души должны быть намного выше, чем то, что я сейчас имею.

Самое большое богатство во вселенной после люб­ви — это информация и энергия. И если для внут­ренне слабого человека даже денежный выигрыш мо­жет стать смертельным, если многие люди болеют и умирают при получении квартиры или дачи, то полу­чение новой информации и энергии может не оста­вить неподготовленному человеку шансов на выжи­вание. Начинается стремительное поклонение выс­шим духовным планам, то есть будущему, и затем — потеря будущего. Она может выглядеть как дьяво­лизм. Это процесс, при котором в высшей духовно­сти все меньше любви и все больше стремления к власти, правоте, подавлению других. Это может вы­глядеть как сумасшествие. Потеря будущего может выглядеть как онкология или неожиданная смерть. Потеря будущего может проявляться как постепен­ное ослабление внутренней энергии. Все хуже рабо­тают железы, обмен веществ замедляется, тело косте­неет. Это обычный процесс старения. Но когда энер­гия падает быстрее, чем обычно, в рамках своей физиологии человек может стареть гораздо быстрее. Похоже, у меня наблюдается именно эта тенденция.

Я, к сожалению, поздновато понял, насколько опас­ны духовные исследования.

Трудно сказать, начал ли бы я заниматься всем этим, если бы знал о последствиях. В первую оче­редь занятия духовными практиками опасны для по­томства. Когда я диагностировал настоящих контак­теров, я каждый раз наблюдал одну и ту же картину: либо отсутствие, либо гибель детей, за редким иск­лючением. Как правило, выходя на тонкие планы, человек превышает свои возможности и расплачива­ется за это потерей будущего. В первую очередь страдают дети. Диагностика в какой-то степени по­могла мне увидеть эту опасность, но одно дело уви­деть, а другое — сделать. Я вижу, что мне не хватает умения любить и продолжение исследований для меня может быть убийственным.

Все-таки не надо было писать книгу «Воспитание родителей». На тонком плане тут же начинается под­сознательное поклонение будущих читателей, а лю­бое поклонение значительно усиливает концентра­цию на человеческом счастье. Самые опасные мед­ные трубы — те, которых не слышно, которые поют в будущем или вдалеке. Счастье обычно убивает не­заметно. Душа человека прирастает к какой-то части бытия, а затем происходит отрыв вместе с жизнью.

Я ведь не хотел начинать книгу, потому что не­важно себя чувствовал. Честно говоря, было стыдно писать о здоровье, о преодолении болезней, а самому находиться в плачевном состоянии. Решил подо­ждать до осени 2008 года, а дальше — как пойдет. Полгода отдыха, возможно, привели бы меня в поря­док. Но прогресс, наверно, все-таки делают женщи­ны. Жена стала настаивать, говорить, что люди ждут новые книги, — в общем, садись и пиши. «У меня в голове и в душе пустота», — мрачно ответил я. Жена махнула рукой: «Ничего страшного, я тебя знаю, начнешь писать — разойдешься». Я начал писать, и через некоторое время меня придавило. С каждой книгой чистка идет на уровне, близком к смертельно­му. Интересно, выживу я на этот раз или нет.

Кстати, о силе воздействия искусства. Когда я за­канчивал седьмую книгу «Диагностики кармы», я на­чал спешить. Нет бы переждать, пока не пройдут очередные испытания, но очень уж хотелось побыст­рее закончить. Сделал рывок для завершения кни­ги — и получил очередную чистку. Все мелкие не­приятности собрались в одну большую — мы попали в аварию. У жены оказалось сотрясение мозга, а я так ударился головой в лобовое стекло, что потом год мучился болями в шее.

За день до этого мы с женой ходили в кино. Шел фильм про альпинистов. Назывался он «Вертикаль­ный предел». Сцены были настолько захватывающи­ми, что во время фильма я часто отворачивался, по­тому что уже не мог смотреть.

Минут через двадцать после аварии, когда мы с женой пришли в себя, первое, что она сказала, это: «А ведь вчерашний фильм по ощущениям был гораз­до острее, чем эта авария». Оказывается, воздейст­вие художественного фильма на нашу психику мо­жет быть намного сильнее, чем тяжелейшая авария, где человек чудом остался жив.

Я потом думал об этом и понял, в чем дело. Любое событие влияет на наше тело, но сознанием и душой мы не всегда успеваем это понять и прочувствовать. А искусство целенаправленно влияет на нашу душу, на наши эмоции, сознательные или подсознательные. И получается, что искусство для нашего подсознания является большей реальностью, чем сама реальность. Я подумал, что искусство — это не только избыток энергии и цель, к которой мы стремимся. Искус­ство — это то, чему мы подсознательно подражаем. Для маленького ребенка родители — это его главная цель. Он любит родителей, стремится к ним и подра­жает им. Подражая кому-то, мы уподобляемся ему и ощущаем себя единым с ним, заимствуем его качест­ва. Обучение идет через подражание. Если ты не любишь своего учителя, тебе будет очень тяжело обучаться у него. Когда мы смотрим фильм, мы подражаем главному герою, а когда видим портрет главы государства, мы подражаем ему.

Многие не могут понять, почему Россия занимает одно из первых мест в мире по воровству, безнравст­венному и беспринципному отношению к собствен­ной стране. Только несколько африканских стран могут сравниться с Россией в этом. А причины в пер­вую очередь кроются в психологии. В середине 1990-х годов, когда президент, премьер-министр и руководитель партии демократов сообща пытались разворовать и распродать собственную страну, народ начал им активно подражать. И продолжает делать это по сей день. Как тонко заметил известный сати­рик, существует заговор, имеющий целью уничто­жить и разрушить Россию, и в этом заговоре участ­вует вся страна.

Я опять вспоминаю об аварии. Когда я вышел из машины, чувствуя, что жив и могу двигаться, ко мне подошел человек и предложил купить ее за тысячу долларов. Я отрицательно покачал головой, сказав: «Машина спасла мне жизнь, я ее восстановлю». Я чувствовал, что та грязь, которую из меня выши­бали аварией, была принята машиной. Весь негатив машина взяла на себя. Я часто видел, как вещи, ко­торыми я пользуюсь, берут программу самоуничто­жения и разрушаются, портятся и ломаются.

Я отбуксировал машину в Питер, потом отвез ее на станцию техобслуживания. В течение месяца под­возил новые детали, и через месяц машина была пол­ностью готова. Странно, но у меня была какая-то внутренняя благодарность к этому неживому сущест­ву. И вот машину уже можно было забирать, но ока­залось, что моя история на этом не закончилась. Ве­роятно, свое внутреннее неблагополучие я преодо­леть не сумел. Ночью станция техобслуживания загорелась, сгорело около тридцати машин. Сильнее всего пострадала одна машина — мой «фольксва­ген». От него практически ничего не осталось. Ма­шину сумели определить только по обгоревшим но­мерам. Я понял, что машина второй раз взяла на себя мою смерть. Это только на внешнем, поверхно­стном уровне мы отличаемся от неживой природы, а на тонком плане разницы нет.

Компьютер, машина, общаясь с человеком, доста­точно быстро развивают чувствительность и начина­ют на него реагировать. Для чего мне нужна была эта авария? Наверное, выравнивались цели и прио­ритеты. Может быть, подсознательно я опять начал поклоняться жизни, будущему. А поклонение жизни ведет к ее потере. И мне сверху деликатно намекну­ли об этом. Понимание того, что поклонение одной противоположности всегда заканчивается переходом в обратное состояние, помогло мне легче относиться к событиям в окружающем мире. Более уравнове­шенно, что ли.

И когда я прочитал в газете о новаторской поста­новке оперы «Евгений Онегин», осуществленной в Германии, я уже не испытал презрения и возмуще­ния. В этой постановке Онегин и Ленский стали го­мосексуалистами и пели свои арии, лежа в постели. Германия всегда была страной философов. Ее покло­нение порядку является результатом поклонения со­знанию, поклонения духовности, то есть будущему. И сейчас искусство Германии поклоняется разруше­нию будущего. У гомосексуалиста будущего нет. Ко­личество подобных постановок в западном искусстве закономерно будет расти.

Во вселенной есть два вида энергии — энергия тонких непроявленных планов, то есть будущего, и энергия прошлого, то есть материальная. Есть гор­дыня и ревность. Жизнь состоит из духовной и мате­риальной составляющих. Когда человек утрачивает связь с Богом, он начинает поклоняться духовной и материальной составляющим, потом поклоняется их распаду и разрушению и стремится к этому. Покло­нение сексу и силе, то есть превосходство над себе подобными, незаметно переходит в поклонение смер­ти и в гомосексуализм. Человек начинает испыты­вать счастье при разрушении материального и духов­ного аспекта жизни. Похоже, для многих западных стран спектакль подходит к своей кульминации и скорому концу. А может быть, это кульминация для всей цивилизации?

Кажется, если понять, что человечество подходит к своей гибели, ее можно предотвратить. Оказывает­ся, все не так просто. Отрешиться от еды, секса, ма­териальных благ достаточно легко, и сохранить лю­бовь при их потере — тоже. А вот отрешиться от бу­дущего, от высшей духовности для большинства попросту невозможно. Слишком важна ценность это­го будущего, слишком оно масштабно.

На уровне сознания я готов сохранить любовь при крахе будущего миллионы раз, готов любить того, кто меня предал и несправедливо ко мне отнесся, но мое подсознание каждый раз выдает одну и ту же ре­акцию — полную непереносимость краха высших ас­пектов духовности. Я стараюсь заснуть и отключить­ся от мыслей. Но в голову упорно лезут воспоми­нания.

Я сижу в Нью-Йорке, в своем офисе. Раздается неожиданный звонок из Петербурга. Звонит бывшая жена моего учителя, того, кто научил меня диагнос­тике физических полей человека. «Скорее приез­жай, — говорит мне она, — мой муж зверски убит, похороны состоятся через два дня». Прилететь я не смог, убийц не нашли.

Память возвращается к моменту нашей первой встречи. Мой приятель, врач, однажды позвонил мне и сказал: «Ты знаешь, у меня в палате есть интерес­ный пациент. Он может диагностировать взглядом любую болезнь. Но самое главное, этому можно на­учиться. У него серьезные проблемы с почками, но через неделю он выписывается. Если хочешь, мы пойдем к нему на занятия, где он обучает диагности­ке». Дней через десять мы пришли в лабораторию, которую возглавлял этот человек. Он был кандида­том наук. Невысокий лысоватый человек с голубыми глазами и очень серьезным взглядом. Потом я узнал, что он был не только незаурядным ученым, но и тре­нером по каратэ. При первом же разговоре я, указы­вая на его поясницу, спросил: «У вас не было трав­мы позвоночника в этом месте?» Он улыбнулся, при­стально глядя на меня.

—  Была. Я в детстве ехал на велосипеде, и меня сбил грузовик.

—  Та давнишняя травма позвоночника сказывает­ся сейчас на ваших почках.

—  Вполне возможно, — кивнул он. — Хотите меня полечить?

—  Хочу, — сказал я. — Можно это сделать на расстоянии, а можно поводить руками.

Помочь ему пытались многие экстрасенсы, но практически безрезультатно. Мы с ним подружи­лись, потому что после моего лечения у него все при­шло в норму. Этот человек знал невероятно много. Он составил каталог книг по паранормальным явле­ниям и нетрадиционной медицине из более чем деся­ти тысяч названий. Судя по всему, он прочитал все, что можно было достать о духовных практиках.

Когда мы вошли в руководство первой в стране ассоциации прикладной парапсихологии, я предло­жил ему новый метод лечения раковых больных.

—  Время кажется нам разделенным на прошлое, настоящее и будущее, — рассуждал я. — На самом деле оно едино. И чем на более тонкий план мы вы­ходим, тем лучше видим единство времени. А может быть, попробовать лечить раковых больных не в на­стоящем, а в прошлом?

—  Мысль интересная, — сказал он, — надо бы попробовать.

Я рассказывал ему о своем восприятии мира и времени, о том, что у человека есть не только физи­ческое, но и временное тело. И это временное тело можно лечить, уходя в прошлое и будущее. У нас на­чали намечаться интересные проекты, а потом вдруг в наших отношениях появилась трещина. Причина была банальная и для меня непонятная. Он начал ревновать ко мне своих женщин. Странно, но при всем своем увлечении духовными практиками он все сильнее интересовался женщинами. Я не знал, рев­ность это или подсознательная зависть к моим воз­можностям, но в наших отношениях появился холо­док, и мы на какое-то время расстались. Однако внутренняя связь между нами сохранялась, я это чувствовал. Интересно, что месяц и день рождения у нас были одинаковыми. Наша встреча и совпадение дня рождения были неслучайными.

Весной 1995 года у меня было выступление в Пе­тербурге. Неожиданно ассистент сказал мне, что пришел мой учитель. Сам он, кстати, все время под­черкивал, что не является моим учителем, что я при­шел к нему уже сложившимся целителем и продол­жаю идти своим путем. Его посадили в первый ряд. Обращаясь к залу, я сказал о том, что первым толч­ком к моим исследованиям была совместная работа с этим человеком. Хотел сказать, что он в этот момент присутствует в зале, но постеснялся. После лекции я спросил, где он, почему не подходит? Когда его на­чали искать, выяснилось, что он уже ушел. Тогда я не знал, что он приходил попрощаться. За день до этого он привел все свои дела в порядок, отдал клю­чи и печати секретарше. «Меня через несколько дней убьют, — сказал он. — Изменить этого я не могу». На следующий день после лекции я улетел в Нью-Йорк. В это же время его убили.

Все, что происходит рядом с вами, касается и вас тоже. Вселенная едина. Я понял, что своей смертью он подсознательно предупреждал меня и хотел спас­ти. Иначе он бы не появился на моем выступлении за день до смерти. Это был какой-то знак свыше. Я по­нимал, что и моя смерть не за горами. Нужно было понять, почему же произошло это убийство.

Его жена позвонила мне через год. «Ты знаешь, открылись новые подробности, — сказал она. — Я была у ясновидящей и показала ей его фотогра­фию. Она сказала, что его убила женщина, поклон­ница. Убила из-за патологической ревности. Она за­шла к нему за спину и нанесла ему два удара ножом, а потом, когда он ослабел, добила его. Он принципи­ально не мог ударить женщину, даже если она его убивала. Поэтому она сумела его убить».

Я вновь и вновь размышлял о странных совпаде­ниях в нашей жизни. Разница в возрасте между нами 13 лет. Число 13 сопутствует тому, кто очень ревнив, кто поклоняется жизни и сексуальности. «Наверное, смерть ко мне придет через женщин, — думал я. — Вероятно, сильное подсознательное поклонение про­должению жизни представляет для меня смертель­ную опасность». Но здесь была одна загадка. У него, в отличие от меня, было увлечение женщинами, были бурные романы. В этом мы были не похожи. Почему же я должен был умереть от этого?

В конце концов я понял, что произошло с моим учителем. Зависимость от духовных аспектов стала настолько мощной, что уровень гордыни ушел за смертельный, поэтому стали страдать почки. Увлека­ясь женщинами, с головой окунаясь в новые романы, он пытался выжить, уравновесить огромную зависи­мость от духовного аспекта. Любви было мало, по­этому разворот к материальному оказался настолько мощным и вспыхнувшая подсознательная агрес­сия — настолько сильной, что шансов выжить у него не осталось. В какой-то момент он понял, что обре­чен. Его прощание было подсознательной попыткой помочь мне.

Занятие духовными практиками может быть очень опасным для того, кто имеет сексуальные контакты. В книге Блаватской «Письма из пещер и дебрей Индостана» раджа-йог говорит молодому мужчине, который стремится стать его учеником: «Тебе нельзя заниматься этим, ты уже был женат». Сексуальный контакт, даже пребывание в браке привязывает чело­века к внешним планам настолько, что проникнове­ние в тонкие планы становится для него смертель­ным. Я вдруг понял, что источником смерти для меня должно было стать не увлечение женщинами. Увлечение диагностикой, концентрация на духовно­сти, усиленный контакт с будущим — вот как выгля­дела моя будущая смерть.

Единственное противоядие духовности — это лю­бовь. И то, что мой первый учитель преодолел обиды и пришел на встречу, наверное, было победой любви над духовным и материальным. Перед смертью он нащупал правильное направление. Он просто не успел. Может быть, у меня больше шансов успеть?

Я лежу, закрыв глаза, а потом задаю себе вопрос: что значит развитие для отдельно взятого человека? Большинство жителей Земли даст на этот вопрос только два ответа. Для тех, кто живет на Западе, развитие — это пополнение материальных благ, это цивилизация, технический прогресс, исполнение же­ланий. Для тех, кто живет на Востоке, — это устрем­ление к будущему, к духовности, это культура и от­решенность от желаний. Вся земная цивилизация на протяжении миллионов лет развивалась как взаимо­действие двух противоположностей. На Востоке че­ловек мыслит образно. Иероглиф — это образ. На Востоке всегда преобладало коллективное сознание, потому что на духовном, тонком плане мы все еди­ны. Сознание Запада — рационально. Из букв скла­дываются слова, понятия и образы. Соответственно, преобладает материалистическое, индивидуальное сознание.

На Западе письмо идет слева направо — из про­шлого в будущее, соответствуя одному потоку време­ни. На Востоке поток времени противоположный, и письмо идет справа налево. Там, где эти два типа мышления встречались, происходила вспышка люб­ви и начиналось интенсивное духовное и материаль­ное развитие. Когда духовный импульс ослабевал, материальная оболочка еще какое-то время бурно развивалась и только через некоторое время угасала и умирала. Так было с культурой Древней Греции. Такой же процесс происходил в Европе в Средние века. В его последнюю стадию входит и современная западная цивилизация.

Любой человек, чувствуя, что он внутренне уми­рает, пытается обрести новое содержание, устремля­ясь к духовности и познанию. И видит, что начинает умирать еще быстрее. Тогда он стремится к противо­положному — материальному обогащению и наслаж­дению и опять видит распад. И только перед смертью он начинает обращаться к Богу, и в его душе раскрывается любовь. Этот предсмертный мо­мент очень важен. Если перед кончиной настроиться на любовь и устремление к Творцу, тогда бесплотной душе будет гораздо легче выйти в тонкие планы бу­дущего, любовь защитит ее от духовных богатств и, вернувшись на землю, душа будет гармоничной и счастливой.

Только перед смертью человек понимает, что глав­ное, к чему он должен устремляться, — это не буду­щее, не сознание и духовность и не прошлое в виде машины, дачи, квартиры. Главным вектором разви­тия и устремления любого человека должна быть лю­бовь и единение с Творцом. Попытка познать Творца через крайности — материальное и духовное — об­речена на неудачи. Правда, понимаем мы это в основном перед смертью.

Я опять задумываюсь: почему же я выжил, когда начал диагностировать кармические структуры? Ведь до меня никто их не видел. Выйдя на этот уро­вень, я был обречен. Тем более что в основном все целители работают по простой схеме: берут на себя болезни и душевную грязь пациента, а потом очища­ются. Я видел, что происходит с детьми и внуками целителей. Иногда они передвигали болезнь на детей и внуков пациентов, а иногда — на собственных. Почему же тогда еще живы мои дети и я сам? Серь­езный вопрос. На него обязательно нужно ответить.

Настоящее возвращает меня к себе болью и онеме­нием шеи. Если бы это было просто отложение со­лей, боль была бы постоянной. Но мои проблемы ве­дут себя странно: они исчезают на какое-то время, а потом вдруг появляются вновь. И обострение болей происходит каждый раз, когда выплывает тема буду­щего. Все-таки эту зависимость я преодолеть не смог. Смертельные ситуации, которые у меня бывали в последнее время часто, лишь на некоторое время стряхивают проблемы, вычищают душевную грязь. Все-таки смерть не защищает от поклонения духов­ности, хотя и может его остановить. Конечно, можно перестать думать, перевести все устремления в мате­риальный аспект — правда, что будет после этого, я уже знаю. Но ведь эта же проблема стоит перед всем человечеством!

Западная цивилизация, уходя от религии после эпохи Возрождения, начала поклоняться разуму, ду­ховности и будущему. Из этого направления вырос коммунизм — как поклонение светлому будущему. Прошло несколько столетий, и началось обожествле­ние материального. Сегодня западная цивилизация бьется в агонии, кидаясь от духовного к материаль­ному. Да и восточная цивилизация в последнее деся­тилетие тоже усваивает западное мышление. Без любви противоположности либо сращиваются, либо убивают друг друга. И в том, и в другом случае на­ступает закономерный конец.

Распад души у людей во многих странах заметен невооруженным глазом. Как будет выглядеть после­дующее самоубийство? Как Третья мировая война? Как новые болезни или катаклизмы? Или мы все-та­ки сумеем понять то, что произошло несколько тысяч лет тому назад?

С. Н. Лазарев. «Человек будущего. Воспитание родителей», Часть 2