Плоды добра и зла

Если попытаться вникнуть в смысл Священных книг, мы легко придем к выводу, что болезнь явля­ется результатом греха. А грешит человек тогда, ког­да нарушает заповеди. При наивном взгляде на вещи заповеди можно воспринимать как команды Бога: «Не убий, не прелюбодействуй...», за нарушение которых Бог жестоко карает непослушных людей, насылая на них болезни и несчастья. На самом деле, заповеди яв­ляются отражением вселенских законов.

О чем же говорят негласные правила вселенной? Любой закон отражает причинно-следственную связь между событиями. Если яблоко падает с дерева, оно устремляется к земле, причем с определенным ускоре­нием. Упавший плод всегда окажется на земле, — это закон.

Если человек перестает выполнять законы любви, его душа начинает деградировать. Он все больше за­висит от инстинктов, он все сильнее привязывается к жизненным наслаждениям. Привязанность рождает агрессию, а потом приходят болезни и несчастья.

Если вдуматься, Десять заповедей — это ин­струкция по преодолению рабской зависимости от ин­стинктов.

Если инстинкт самосохранения становится для человека главным, тогда смыслом его жизни будет управление, духовная власть, развитие способно­стей. Потом это перейдет в поклонение статусу, фи­зической власти. Деньги и благополучие станут для человека главными составляющими счастья. Такой че­ловек будет грабить, воровать и убивать. Он сотни и тысячи раз откажется от любви ради собственно­го благополучия. Естественно, потомки этого челове­ка обречены на вымирание. Каждый раз, когда он станет лгать, предавать, явно или неявно обворовы­вать, унижать других людей, чтобы возвыситься са­мому, — он будет отнимать будущее у себя и своих потомков.

Поклонение другому инстинкту приводит к похо­жим результатам. Продолжение рода — это великий инстинкт, созданный эволюцией. Точнее, созданный Богом и раскрывшийся в ходе эволюции. Ведь Творец повелел: «Плодитесь и размножайтесь». Но если ин­стинкт — это самоцель, тогда любимый человек, семья и дети становятся абсолютной ценностью. Это только первый шаг. Далее, абсолютной ценностью становятся еда, секс и физические наслаждения. А тогда уже дети и семья оказываются ненужными. Чем активнее чело­век стремится к удовольствиям, тем больше ослабева­ют его чувства, и тогда, в погоне за новыми ощущени­ями, он опускается до самых различных форм развра­та. Заканчивается это, как правило, распадом семей, педофилией и гомосексуализмом.

Как Десять заповедей помогают нам преодолеть по­клонение инстинктам? Путь только один — поклонение Богу. Первые четыре заповеди помогают нам выстро­ить правильные отношения с Богом.

Первая заповедь — заповедь единства — подразуме­вает, что любовь к Богу должна быть главной целью и смыслом жизни человека. Что происходит с человеком, который утрачивает личное устремление к Богу? Он начинает поклоняться своим высшим чувствам. Поня­тия красоты, идеалов, справедливости, нравственности становятся для него главными ориентирами. Возникает чувство превосходства над другими: я умнее, я благо­роднее, я нравственнее, я совершенно прав. Сами эти мысли уже несут в себе ростки будущих болезней. Да, снаружи мы имеем право на конкуренцию, превосход­ство, лидерство. Но внутри, на Божественном уровне, мы все едины. Соединить две эти противоположности может лишь единобожник, то есть тот, кто во всем ви­дит Божественную волю.

«Не сотвори себе кумира» — гласит вторая заповедь. Если мы чему-то поклоняемся как Богу, мы начина­ем утрачивать любовь. Тогда у нас в душе возникают ревность и гордыня. Когда ты больше всего на свете любишь другого человека, появляется ревность. Когда ты больше всего на свете любишь самого себя, появля­ется гордыня. А когда ложные маяки начинают закры­вать дорогу к Всевышнему, тогда появляется неуваже­ние к Нему.

Вспоминать о Всевышнем нужно с чувством благо­говения. Нужно каждую долю секунды ощущать свою вторичную значимость по отношению к Творцу и Его Божественной воле. Пренебрежение к ней в чувствах, мыслях, словах и действиях лишает нас потребности в любви и Боге.

Единобожник ощущает, как каждое мгновение Творец дарит ему любовь и энергию жизни. Главную защиту, главное ощущение счастья он получает при единении с Творцом.

Для того, кто забыл о Боге, главным становится ин­стинкт самосохранения. Работа, деньги, власть, пре­восходство над другими — вот что является для та­кого человека главной опорой и защитой. Он готов биться за деньги и власть ежедневно, ежесекундно. И чем глубже он погружается в человеческие дела, тем больше он забывает о Боге.

Вот почему есть заповедь — четвертая, — которая гласит: «Чти день субботний». Это означает, что каж­дый человек периодически все свои чувства и мысли должен обращать к Богу. Для этого нужно отрешать­ся от работы, от планов и целей, от еды и секса, то есть от всего того, что погружает нас в рабскую зави­симость от инстинктов. Человек, утративший любовь к Богу, неизбежно будет поклоняться собственным инстинктам, другого пути у него просто нет.

Чем отличается единобожник от язычника? Для первого Божественная воля является неоспоримой. Для него любовь к Богу — это смысл жизни. Такой человек из любви к ближнему может пожертвовать со­бой. Он удержится от воровства и предательства, он не будет развратничать, переедать, жадничать, ревно­вать и завидовать.

У язычника его «я», его собственная воля всег­да стоят на первом месте. Он молится не для того, чтобы соединиться с Богом, а для того, чтобы защи­тить, укрепить свое «я», выполнить все свои желания. Молитва язычника — это магия и оккультизм. Боже­ственная энергия для него — средство насытить свои инстинкты.

Такому человеку очень трудно уважать родителей. Ведь почитание их — это, в первую очередь, сдержи­вание своего эгоизма, признание того, что воля ро­дителей важнее своей собственной. В любви к роди­телям кроется умение сдерживать свои инстинкты, готовность заботиться об отце и матери, жертвуя чем- то своим, ущемляя себя. Любовь к родителям — это умение видеть их слабости, недостатки и при этом не чувствовать собственного превосходства. Это умение принимать отца и мать, какими бы они ни были, и продолжать любить их. А когда вырастешь, не только любить и помогать им, но и воспитывать. Так устро­ена наша жизнь: вначале мы для наших родителей являемся детьми, затем — друзьями, а потом — родите­лями. И все эти отношения работают на любовь и по­знание Творца.

Пятая заповедь, которая учит нас почитать отца и мать, открывает нам путь к единобожию. Человек же, забывший о любви к Творцу, переставший ува­жать родителей, обречен быть рабом инстинктов, которые незаметно станут превращать его в животное.

Такой человек легко будет лгать, воровать, грабить и убивать. Ради обладания красивой женщиной он со­вершит любое преступление. Он будет прелюбодей­ствовать, то есть соблазнять замужних женщин, разру­шая семьи и делая несчастными чужих детей. Он будет искать новых и новых партнеров для сексуальных на­слаждений. Нравственное разложение неизбежно при­ведет его к бесплодию, болезням и смерти.

Я задумываюсь, вспоминая различные истории из жизни. Один человек заболевает, а другому почему-то даются несчастья и смерть, хотя он совершенно здо­ров. Я подметил, что так бывает при высокой вну­тренней гордыне. Если жадность и ревность лечатся болезнями, то гордыня, как правило, лечится бедами и смертью.

Почему Каин убил Авеля? Что касается Каина, все понятно — зависть, ревность подтолкнули его к убий­ству брата. Но почему Бог оставил убийце жизнь? С одной стороны, для того чтобы страдания помогли ему измениться, а с другой стороны, наверное, и Авель был в чем-то виноват. Чем же мог провиниться чело­век, дары которого принял Бог?

Я долго размышлял об этом и пришел к одному не­избежному выводу — родные братья несут в себе об­щую тенденцию. Вероятно, они оба совершили преступ­ление. Но один сделал это тайно, а другой — явно. Если грехом Каина была ревность, то у Авеля, навер­ное, была гордыня. Чувство богоизбранности. Скорее всего, это чувство появилось у Авеля, когда он уви­дел, что его дары угодны Богу. Вероятно, он испы­тал чувство превосходства над братом. Грех начина­ется с утраты любви к другому человеку. Ведь Бог находится в душе каждого из нас, а чувство превосход­ства незаметно убивает любовь. Гордыня рождает рев­ность. Чем больше у Авеля крепло ощущение богоиз­бранности, тем сильнее разгорались ревность и зависть в душе Каина.

В этой мифической истории блестяще показаны корни болезней и несчастий. Родители Каина и Аве­ля отведали плоды дерева познания добра и зла. Если поверхностно воспринимать эту притчу, то начинаешь верить в то, что когда-то бородатый дедушка запре­тил двоим людям чем-то питаться, а они не послуша­лись. Значит, для того чтобы преодолеть этот главный грех, надо быть послушными. А поскольку Божествен­ной воли мы не видим, то слушаться нужно священ­ника, то есть духовного наставника. Если же вдумать­ся в смысл этой притчи, перед нами предстанет дру­гая картина.

Что такое добро и зло? Понятия добра и зла связа­ны с нашими телом, духом и душой. Боль для тела мы считаем злом, а удовольствие — добром. Жизненные неприятности мы считаем злом, а стабильность и бла­гополучие — добром. Обиду от близкого человека мы воспринимаем как зло, а его заботу, тепло и ласку — как добро. Понятия добра и зла применимы к тому, что разрушается, к тому, что мы можем потерять. Раз­рушение и потеря — это зло; приобретение и увеличе­ние благ — это добро.

В сказке о рае зашифрованы этапы развития жиз­ни. Суть жизни является вечной. Любовь существует за пределами времени, за пределами добра и зла. Для единобожника Бог выше добра и зла. А для язычника Бог — это добро, а все, что язычнику не нравится, — это зло. Язычник отождествляет себя с Богом внешне, для него Бог — это его инстинкты и желания. Едино- божник ощущает внутреннее единство с Творцом; его вечная душа, поднимаясь над добром и злом, не может быть агрессивной по своей сути. Внешняя же агрессия уместна как защита того, что разрушается.

Вкушение плодов от дерева познания добра и зла — это погружение в материальный, причинно­следственный мир. Это познание Бога через внешнее развитие. В этом развитии всегда кроется большая опасность, суть которой в том, что человек может за­быть о Целом ради части. Можно забыть о любви ради инстинктов. Можно забыть о своем Божественном «я», обращая внимание только на «я» человеческое. В этом случае возникает чувство превосходства, абсо­лютной правоты, ощущение первичности и значимости своих желаний.

Чем быстрее мы развиваемся, чем больший контроль над миром приобретаем, чем масштабнее и разнообраз­нее наши желания, тем интенсивнее должно быть наше устремление к Богу, тем сильнее должна быть наша потребность в любви. Иначе незаметный грех станет явным и реализуется как преступление или болезнь.

Возникает вопрос: если превосходство и осужде­ние дают первый толчок для будущих несчастий, как, в таком случае, относиться к Иуде, который предал Христа? Три года он жил рядом с Учителем и был да­леко не худшим из учеников, если ему доверили об­щинные деньги. Должность администратора в общи­не Христа — это высокий статус. Как же не осуждать Иуду, который обворовал и предал того, кто спасал его душу?

После долгих размышлений над этим вопросом я, в конце концов, пришел к простому выводу. В той си­стеме координат, которая предлагается современной религией, преодолеть осуждение невозможно. Ког­да оцениваешь ситуацию либо с точки зрения добра, либо с противоположной, от осуждения не удержать­ся. Тогда я задумался о том, почему мы мыслим край­ностями, почему не можем воспринимать любой про­цесс диалектически. Понятно, что причиной является религиозное заблуждение, происходящее из наивных языческих представлений.

В глазах нынешних католиков и православных Бог — это абсолютное добро. Значит, должно быть и абсолютное зло. Ответственным за это назначи­ли дьявола. Все хорошее — от Бога, все плохое — от дьявола. Так мыслит современный верующий. Зна­чит, Иуда может быть либо плохим, либо хорошим. Тезис о непогрешимости Церкви возник из такой схе­мы мышления. Хороший человек всегда прав, всегда свят, всегда безгрешен. Всем надо стремиться стать хорошими и перестать быть плохими. Такая схема мышления убивает любовь. Происходит обожествле­ние добра и возникает презрение к злу. Признать, что и добро, и зло происходят от Бога, для язычника яв­ляется практически невыполнимой задачей. Это рож­дает не только болезни, но и несчастья и трагедии.

Недавно я разговаривал с одной женщиной, кото­рая работает врачом-иммунологом. Разговор зашел о прививках.

— Я могу судить об этом на основании своего опыта и серьезного изучения этой темы, — поделилась она. — Все, что я узнала о прививках, привело меня к выводу: они просто не нужны. Вся эта вакцинация — всего лишь законный отъем денег у населения. Медицина превра­щается в коммерческую структуру, для которой такие понятия, как любовь, жизнь и здоровье, становятся аб­страктными вещами. Обратите внимание на последнюю эпидемию свиного гриппа. Фармацевтические фирмы заработали приличную сумму. Все знают, что Всемир­ная организация здравоохранения намеренно подняла шумиху. Совершено нравственное преступление — об­ворованы люди, но никто в мире не дал нравственной оценки тому, что произошло. У нас ведь все привыкли, что оценку может давать только суд. А он, мне кажется, давно утратил такую функцию, как защита нравствен­ности. Если действия человека не подпадают под уго­ловную или административную ответственность, то как бы и говорить не о чем.

— Скажите, — поинтересовался я, — а как у вас обсто­ит дело с процентами за назначение нужных лекарств?

Она устало махнула рукой:

— Так же, как и везде: чем дороже лекарство, ко­торое врач пропишет, тем больше денег он получит от дистрибьютора. По сути дела, врача вовлекают в сете­вой маркетинг. Врач уже не лечит, а торгует.

Женщина улыбнулась:

— Ко мне на прием часто приходят люди неимущие. Мне их жалко, и я им рассказываю, где есть аптеки подешевле и где лекарства не поддельные. Когда об этом узнала главврач, она мне такой скандал закати­ла. Угрожала увольнением, если я не буду предлагать дорогие лекарства. У нас ведь аптека на первом этаже нашей поликлиники. На третьем этаже врач выписы­вает лекарства, а на первом — пациент их приобретает. В общем, сплошной сетевой маркетинг.

Мне вспомнилась назойливая реклама, которая пред­лагает снять боль, усугубляя при этом болезнь. По сути дела, фармацевтика работает на истребление здоровья. Это безнравственно, но все молчат. Ведь уголовной статьи на эту тему не существует. О том, что закон дол­жен защищать нравственность, все забыли. О том, что нравственность — это механизм спасения души, никто уже и не вспоминает. Получается, что медицина уверен­но истребляет наше будущее, леча тело и увеча душу. Как же могла возникнуть такая ситуация?

Как это ни странно, корни происходящего кроют­ся в религиозном мышлении. Боль для язычника — это зло, а физические удовольствия — добро. Боль надо истребить, — и тогда станешь счастливым. На самом же деле, боль — это зло внешнее, а внутри это спасе­ние. Это предупреждение о серьезном неблагополучии. Таким образом, добро и зло соединяются в едином процессе. Несчастья и болезни всегда воспринима­лись как зло, как козни дьявола. На самом деле это предупреждения, данные Богом. Это напоминание о том, что мы перестали выполнять заповеди, забыли о своей душе, утратили любовь и стремление к Богу.

С. Н. Лазарев. «Диагностика кармы. Опыт выживания». Часть 4. 2012 г.