Книга «Прикосновение к будущему». Диагностика кармы. Книга 4

Весной 1996 г., после того как вышла третья книга, я решил, что моя система, в принципе, завершена. Все чаще встречал людей, которые говорили, что прочтение трех книг изменило их характер и мировоззрение. Многочисленные расстройства проходили бесследно, если человек внимательно анализировал то, что говорилось в книгах. Правда, были ситуации, когда мои знания, мой опыт и интуиция оказывались бессильны перед болезнью. Тогда у меня появлялось желание забросить все исследования и заняться чем-то другим.

Но чаще были моменты поразительного выздоровления. Это заставляло меня идти дальше. Очень важным было то, что огромное количество информации мне удалось спрессовать в несколько простых и понятных истин. Мнения о написанных книгах были диаметрально противоположными. Одни говорили, что система слишком проста. Другие, что она слишком сложна и малодоступна. Одни говорили, что самой сильной является первая книга. «Самая сильная – третья книга», – говорили другие. «Самой сильной все-таки является вторая», – считали некоторые и аргументированно это доказывали.

Тогда я понял, что люди воспринимают информацию по-разному, и на каждого книга действует по-своему. О том, что книга действует, я убедился на собственном опыте, когда начал перечитывать рукопись первой книги.

Через несколько минут после того, как я начал чтение рукописи, на тонком плане вдруг последовал такой мощный удар, что мои тонкие полевые оболочки начали расползаться клочьями.

А потом кокон моей полевой структуры стал плавно «сползать» с физической оболочки. Многие ясновидящие замечали: когда аура уходит, человек через некоторое время умирает. Я понял, что положение серьезное, и попытался найти источник, который меня атаковал.

Результат был весьма неожиданным. Этим источником оказалась моя собственная рукопись.

Первый раз в жизни я читал текст, который воздействовал энергетически, т. е. скорость перехода информации в энергию была очень высокой. Представил, что могло произойти с читателями моей книги, и поежился. Я пришел к выводу, что за внешним слоем информации, которая давалась в книге, шел гораздо более мощный внутренний фон, и если он был дисгармоничным, информация, изложенная в книге, не воспринималась. Мы проводили любопытные эксперименты. Я давал человеку 2–3 листка рукописи и просил прочитать их и дать свое заключение.

– Ты извини, – говорил человек, – но читать невозможно, текст заумный, малопонятный, я практически ничего не понял.

Я изучал глубинный фон на тонком плане и через молитвы и покаяние убирал агрессивные программы, т. е. «чистил» текст энергетически.

Через два дня тот же текст без малейших изменений вручал тому же человеку. Он читал и восторгался.

– Сразу видно, что хорошая редактура сделана, текст прекрасно читается, и сразу все становится ясным.

Я понял, что главное в любом тексте – это глубинный, информационно-чувственный канал. И в живописи, и в поэзии, и в песне то, что незримо стоит за любым текстом, нотой или формой, является основополагающим. И за внешне похожими текстами может скрываться абсолютно разная глубина. И здесь можно совершенствоваться бесконечно. Чем больше любви содержится в информации, тем выше ее плотность и мощнее воздействие. Оказывается, мысленное познание мира не работает, когда нет чувственного. А глубина чувственного познания определяется количеством любви к Богу, накопленной в душе.

Многие, прочитавшие вторую книгу, говорили, что после нее можно впасть в отчаяние. За малейший проступок идет наказание – за грехи родителей, дедов и бабок почему-то расплачивается их внук, возникает ощущение полной безысходности. Я их успокаивал. Хоть информация в книгах максимально обработана, но это все-таки репортаж о том, как я шел в познании мира и законов, управляющих им. «За агрессивные мысли человек не расплачивается, – объяснял я пациентам, – если они не подкрепляются агрессивными чувствами, то внутрь не проходят. Если человек шумит, бушует и кричит снаружи, но внутри сохраняет любовь, на его здоровье это отрицательно не отразится».

Дальше. Негативные эмоции, поступки наших предков входят в наше поле и остаются там в том случае, если они идентичны нашей духовной конструкции, т. е. если я в прошлых жизнях не был ревнивцем, ревность моих родителей не проникнет в глубину моей души. И если я правильно ориентирован, то даже поверхностная «грязь», полученная от предков, исчезнет. Личная карма соответствует родительской, и если я в трех прошлых жизнях презирал людей, считая себя умнее других, то в этой жизни я получаю такого же отца, деда и прадеда. Поэтому, когда человек начинает работать над собой и обращается к Богу, можно считать, что семейной кармы у него нет, а есть только личная. И чем сильнее устремление к Богу и к любви, тем меньше человек зависит от энергетики окружающего мира, от негативного опыта своих предков и своего по прошлым жизням. Когда я писал третью книгу, у меня бывали моменты растерянности. Снимаешь зацепленность за одну человеческую ценность, появляется другая. Процесс казался бесконечным. Поэтому я пытался максимально обобщить понятие «человеческая ценность». И в принципе, в конце концов, остались два кардинальных понятия – «ревность» и «гордыня».

Одни группы болезней и несчастий были связаны с темой отношений, а другие группы – с темой способностей, интеллекта, совершенства.

Ревность давала одни заболевания, гордыня – другие, а сочетание ревности с гордыней, как правило, давало тяжелые и часто неизлечимые заболевания.