Когда все мыслимые сроки прошли, а токсикоз продолжался, Руслану положили в больницу. Легче не стало. Назначили обследование желудка и нашли опухоль.
— Мне сразу сказали, что это рак. Без уточнения, какой, но было ясно, что всё серьезно, — говорит Руслана, — И тут ребенок начал пинаться. На сроке 16 недель. И я окончательно поняла, что беременна, что там — мой малыш. Так вот совпало.
В Киеве, в Институте рака, серьёзный доктор, заведующий отделением, объяснил Руслане, что «всё плохо». Обнаружилась ещё одна опухоль — в легком, — врачи ставили четвёртую стадию и не давали выбора: необходимо прервать беременность и только тогда начинать лечение.
— Я плохо помню, что тогда происходило, не могла даже лежать, потому что в таком положении зажимала опухоль, постоянно болела голова… Врач попросил меня выйти из кабинета и сказал маме: «Надо соглашаться на аборт. Вы потеряете обоих».
Я зашла и спросила: "Сколько у меня времени?" Он ответил: "Четыре дня. Потом — всё". У меня было всего четыре дня, чтобы не умереть и успеть сохранить жизнь своему ребёнку...
Руслана уже понимала, что с таким диагнозом большинство клиник будет настаивать на аборте как обязательном условии лечения. И всё же начала искать специалистов, которые хотя бы попытаются сохранить жизнь её малышу.
Последовательно отпадали варианты Беларуси, Германии, Израиля, Турции, Австрии... Москва была последней в списке, но именно оттуда пришёл положительный ответ.
Перед отъездом в Москву Руслана пошла в Киево-Печерскую Лавру.
— Я на исповеди полумертвая стояла. Говорю священнику, — я запомнила, его звали отец Павел, — что я беременна, и у меня — рак. Прошу благословения на лечение.
А он, не задумываясь, отвечает: «Всё будет хорошо, и с Вами, и с Вашим ребёнком».
Как будто кто-то сверху ему эти слова шепнул, он и сам поначалу не понял, кажется, что произнёс. А потом подошёл после службы и сказал: «Молитесь святому Нектарию Эгинскому».
Савченко Валерий Григорьевич — главный гематолог страны. Благодаря ему удалось сохранить беременность с мои диагнозом, и теперь у меня есть сыночек. Никто в мире не смог (и даже браться не хотел!), а он взялся и сделал это чудо. Спасибо ему огромное. Продолжаю лечение, и, дай Бог, всё получится!!!
Руслана говорит, что вопрос о том, кому сохранять жизнь, для неё не стоял. Не было этого гамлетовского вопроса: "быть или не быть", — делать аборт или рискнуть?
— Я понимала, что если собственноручно прерву одну жизнь, то Господь мою жизнь не сохранит. Ну, как можно убить кого-то и потом просить у Бога, чтобы Он спас меня? Это неправильно.
Я должна была использовать все шансы. Если уж мне везде откажут, — по крайней мере, я бы знала, что сделала все, что в силах, чтобы малыша сохранить...
www.facebook.com/BitvaZa/photos
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии
Авторизоваться