Подвиги врача- героя Николая Гамалея

Подвиг за подвигом

Николай Федорович Гамалея родился в 1859 году в Одессе, в семье полковника-отставника. В семье он был двенадцатым ребенком. В родной Одессе молодой человек оканчивает Новороссийский университет, а в 1883 году поступает в Петербургскую военно-медицинскую академию (зачислили сразу на третий курс).

Выбор не случаен, дед Николая, Михаил Леонтьевич Гамалея был известным врачом-эпидемиологом. В 1792 году он опубликовал монографию «О сибирской язве и ее народном лечении, с прибавлением о скотском падеже и об осторожностях, бываемых во время падежа», и это была первая в стране научная работа, посвященная сибирской язве. Дед умер задолго до рождения внука, пообщаться они не успели. Тем не менее, врачебная, а, конкретно, эпидемиологическая династия, хотя и прервалась, но не закончилась.

В 1885 году Николай Федорович едет в Париж. Его влекут туда не Елисейские поля и не Монмартр, только что начавший входить в моду. Молодого мужчину вела в Город Любви возможность полностью погрузиться в изучение бешенства в лаборатории микробиолога Луи Пастора на улице д’Юльм, в знаменитом Латинском квартале. Вернувшись из Парижа, Гамалея вместе со своим коллегой Ильей Мечниковым оборудовал в родной Одессе так называемую городскую лабораторию. Правда, в роли горожан пока что выступали кролики, именно на ушастых ставились эксперименты по прививке бешенства. Но люди подразумевались в самом обозримом будущем. До людей дело дошло уже на следующий год.

Начал Николай Федорович, естественно, с себя. Страшно при этом рисковал. Да, с кроликами все было прекрасно, но человек ощутимо отличается от кролика. Любая неточность — и трагедии не избежать. Следует точно соблюсти дозировку. Ведь препарат может не привить от бешенства, а просто этим бешенством заразить, притом в тяжелой форме. Из-за неправильной очистки препарата, могут быть побочные явления, по тяжести сопоставимые все с тем же бешенством. Конечно, Гамалея все это прекрасно понимал. И, тем не менее, вонзил в себя иглу и надавил на поршень.

К счастью, у него все получилось.

Но это, однако же, было всего лишь началом работы. Первый блин вышел хотя и не комом, но любая новая вакцина нуждается в усовершенствовании. А тут случилась неприятность с парижским другом Пастором. На него неожиданно (а, в общем, вполне предсказуемо) ополчилась консервативная часть европейского медицинского сообщества.

Прививки по методу Пастора производились во время инкубационного периода, сразу после укуса больного животного. И один раз из 19 крестьян, покусанных бешеным волком, трое скончалось. Их, правда, везли из далекой России, прошло много времени. Другой раз умер англичанин, искусанный бешеным котом (правда, выяснилось, что он, в смысле, англичанин, а не кот, здорово закладывал за воротник и пропускал инъекции). Эти случаи, и еще несколько подобных врачи-ретрограды взяли на вооружение. И в результате в Англии создали специальную комиссию для оценки деятельности парижского ученого.

Гамалея сразу выехал туда и выступил в защиту своего единомышленника, опираясь, в первую очередь, на собственные опыты. В результате честь коллеги была полностью восстановлена, аргументы русского врача были довольно убедительными.

И — снова подвиг. В 1888 году Николай Гамалея делает несколько глотков препарата из холерных вибрионов. Компанию ему на этот раз составила жена. И опять все кончилось благополучно. Супругам Гамалеям больше не страшна холера — они против этой заразы привиты.

Чересчур занятый одессит

Итак, Николай Федорович живет в Одессе. Чуть ли не каждый год очередная эпидемия устраивает нечто вроде коврового бомбометания на юге России. Но Гамалея знает, что с ней делать. Во время эпидемии чумы 1901–1902 годов под его руководством производится полная дератизация Одессы или, как в то время говорили, крысоистребление.

Черные крысы поступали большей частью через порт. Доктор называл их «пароходными». По требованию Николая Федоровича от крыс очистили 42 судна. Одновременно с этим были созданы отряды по уничтожению городских особей.

Крысоистребители отлавливали их по большей части по подвалам. Трупы сжигали. Крысоистребление продолжалось без малого две недели. И все. Крыс больше в городе нет. И зараза отступает.

Холера, оспа, тиф, сибирская язва, чума, туберкулез (доктор называл его возбудителя — палочку Коха — «своим любимым микробом») — все это для Гамалеи родная стихия. Он чувствует себя в ней так же комфортно и уверенно, как в легком прибое у пляжа Большого Фонтана. На пляжи, впрочем, времени не остается. Все отнимают эксперименты.

В 1908 году, например, Гамалея доказал, что сыпной тиф передается — кто бы мог подумать? — через обычных головных вшей. Ради таких моментов стоит жить.

А в Баку и Эривани эпидемия холеры распространяется через турецкие бани с их небольшими бассейнами с теплой стоячей водой. За день через такой бассейн проходят сотни человек, а некоторые сидят там часами. Оздоравливаются.

Так, по мелочам складывалась картина эпидемий.

Николай Федорович на собственные деньги издавал просветительский журнал «Гигиена и санитария». Он же был в этом журнале и главным редактором. Всех дел не перечесть.

Гамал-ага

В 1912 году Гамалея перебирается в Санкт-Петербург. Одесса уже не его уровень, он будет жить в столице. Николай Федорович руководит оспопрививательным институтом имени Дженнера, он — главный бактериолог Медицинского Совета и глава им же созданного общественного добровольного объединения докторов, которое следило за санитарным состоянием столичных ночлежек. Называлось оно «Совещанием ночлежных врачей». Почти «Ночной дозор». Гамалея явно был романтиком.

А в 1928 году Николай Федорович перебирается в Москву. Гамалея отныне привязан не к месту, а к статусу места, если столица государства переезжает с берегов Невы на берега Москвы, он, пусть и с некоторым опозданием, двигается следом за ней.

Под его руководством впервые производится всеобщая прививка от оспы, совершается множество других нужных мероприятий.

Страна надолго, вплоть до 2020 года, забывает о том, что такое ужас пандемии.

В войну Николая Федоровича эвакуируют в Казахстан. Он и там сразу же принимается за свое, просто не может иначе.

Пишет: «Мне во время Великой Отечественной войны удалось в эвакуации устроить лабораторию для продолжения своих исследований по туберкулезу, которые привели к некоторым положительным результатам». Местные жители его любили, звали почтительно — Гамал-ага.

Почетные трибуны, закрытые распределители, благосклонность властей. Его голову венчает модная, кокетливая шапочка ученого. Но не это главное. Доктора окружают все те же враги — холера, чума и так далее. После «испанки» к ним прибавляется грипп. Издает книгу за книгой. Названия не отличаются витиеватостью: «Корь», «Оспа», «Оспа и оспопрививания», «Бешенство», «Грипп и борьба с ним», «Крысы и борьба с ними».

А его сын Федор, военврач, тем временем сидит в тюрьме, в камере смертников. Обвинение нешуточное — Федор Николаевич, якобы, задумал отравить реку Амур и был приговорен к расстрелу. Полтора года он ждал исполнения приговора. А потом Гамалею-младшего неожиданно выпустили. Почему? Вряд ли из уважения к заслугам отца. Они по своим-то палили как по тетеревам. Просто какие-то чекистские интриги. Такое, пусть и очень редко, но случалось.

* * *

Последний подвиг Гамалея совершил в возрасте 85 лет. Он открыл два вещества — микол и тиссулин, способные побеждать палочку Коха. Заразил себя, глубокого старика, туберкулезом, принял свой микол — и у него опять все получилось.

Николай Федорович умер в 1949 году, прожив 90 лет. Его последняя, незавершенная работа называлась «Вирусная теория рака».

Незадолго до этого, на 90-летнем юбилее доктора физик Сергей Иванович Вавилов, тогдашний президент советской Академии Наук выступил с речью: «Вы обогатили важнейшие разделы микробиологии весомыми экспериментальными данными и блестящими идеями, особенно об инфекции и иммунитете, своими трудами о борьбе с бешенством, чумой, холерой, оспой и другими смертоносными болезнями, вписали неувядаемые страницы в историю отечественной науки».

Дежурные, казалось бы, слова, но они полностью соответствовали истине. Похоронили Николая Гамалею на Новодевичьем кладбище. Он сделал многое, но еще он доказал: герой может жить долго, не следует бояться подвига.

Источник: www.miloserdie.ru

Рассказать историю