Скажите, всегда ли Вы на сто процентов уверены в правильности получаемой информации?
— Если я переживаю, боюсь, сожалею, информация может быть неточной. Но деформации поля, в каком бы я ни был состоянии, вижу одинаково. Когда у меня возникает новая проблема и я пытаюсь выяснить причину, нередко идет противоречивая информация. И тогда нужно делать десятки и сотни попыток самодиагностики, а затем обобщать полученную информацию. Поэтому, когда приходит новая проблема, сознание бессильно, понимание отсутствует, я болею, страдаю и молюсь. Чем меньше страха, уныния, недовольства собой, чем меньше я отдаляюсь от любви и продолжаю молиться, тем сильнее все постепенно проясняется и встает на свои места. И потом, когда я вижу то же явление у пациента, я описываю свои многомесячные искания и проблемы в нескольких фразах. Вот почему, чтобы говорить уверенно о результатах диагностики, я должен, с одной стороны, прорабатывать сотни вариантов, а с другой — быть в определенном состоянии.
Кстати, на сегодняшний день у меня есть проблемы, решить которые я пока не могу. Я писал о том, что у меня болели почки. Это почему-то было связано с темой желаний, хотя проблемы с почками у меня всегда связывались с недовольством судьбой. Многие месяцы я пытался понять, почему же то, что я считал гордыней, оказалось ревностью. И все было безрезультатно, когда я пытался отловить программирующие проблемы с почками. Все время выходил на три последние жизни. И вдруг возникла модель. Судьба — это желание в масштабе нескольких жизней. Постепенно стало пробиваться понимание ситуации. Я мог сохранять чувство любви при любых перетрясках, но, оказывается, это касалось эмоции размером в одну жизнь. Когда пошла перетряска размером в несколько жизней, началось отрешение от любви, агрессия и уныние. Причем головой я это понимал, а с чувствами справиться не мог, то есть как только дали более масштабную перетряску моих глубинных основ, я тут же повалился навзничь. Когда я это понял, боль в почках прошла, некоторое время я себя нормально чувствовал, а потом заметил, что приходят в движение слои размером в десять—пятнадцать жизней. Соответственно, должны были начаться проблемы со здоровьем. И они начались и продолжаются по сей день. Если раньше у меня коленные суставы поскрипывали, сейчас они похрустывают и потрескивают.
Здесь у меня было много версий. Первое объяснение: мои исследования не верны и опасны. Второе: что-то в моих исследованиях не верно, а люди читают книги, это сказывается на них, и я должен за все ответить. Третье объяснение: у моих детей начинается период влюбленности, романы, и все моменты моих юношеских страхов и уныния сейчас открываются в их подсознании, и я должен закрыть собой тот негатив, который передам детям, внукам и правнукам. Четвертая причина: неправильный образ жизни. Я привык переедать. Кстати, когда я специально поехал на отдых в военный санаторий в Кисловодск, где проводят лечение грязями, мне сделали всевозможные анализы. Показатели — как у младенца. Гемоглобин 160, соя 3 мм в час, давление 120 на 80, только холестерин значительно повышен, но это — тема желаний. Грязи и скипидарные ванны мне нисколько не помогли, даже стало хуже. В связи с этим возникла следующая модель. Мне повышают планку, чтобы моя информация давала больше возможностей для очищения. Я попытался смоделировать, в каком масштабе будет перетряска эмоций в ближайшие двадцать—тридцать лет, то есть в переходный период к новому состоянию. У меня получилась возможная перетряска в масштабе пятнадцати жизней. Кого я ни смотрел выборочно, в среднем у человека максимальная возможность принять дестабилизацию эмоций имеет масштаб до десяти жизней. Значит, можно предположить, что этот процесс в масштабе человечества будет протекать достаточно болезненно. Как я себя сейчас диагностирую, сохранение чувства любви может держаться при раскачке желаний размахом до двадцати жизней. Может, это больше самовнушение и я слегка преувеличиваю, желая увидеть лучшее? Но мое психологическое состояние точно изменилось к лучшему. Стало появляться продолжительное чувство полета, которого раньше не было.
Еще одно возможное объяснение: я надорвался во время семинара 2000 года. Я мог бы не проводить диагностику тех, кто участвовал в семинаре. Но мне было неудобно отказывать, люди-то надеялись. В отличие от других ясновидящих, у меня диагностика отнимает много сил, и порой возникают перегрузки, близкие к предельным.
С другой стороны, кардинальный рывок в развитии происходит именно при смертельных перегрузках, если накопленная энергия любви позволяет выжить в них. После первого дня семинара я проснулся ночью с ощущением, что умираю. Пару часов я молился и почувствовал — кажется, отпустило. На второй день я все-таки просмотрел всех. Я выжил, но ощущение надорванности осталось. Опасность психических перегрузок в том, что они иногда сказываются через много лет. Я сократил прием, потому что в конце его возникала физическая боль.
В связи с этим появилась еще одна модель. Я неправильно провожу прием, значит, моя защита пробивается, я беру проблемы пациентов на себя. Поскольку я работаю на весьма глубинных уровнях, проблемы пациентов перекачиваются в меня своей сутью, то есть концентрацией на желаниях. Значит, во мне подсознательно усиливается тема ревности, что и дает проблему с суставами. Может, я слишком много говорю во время приема? Может, мне нужно диагностировать дважды — в начале и в конце приема? Может, мне уже вообще нельзя принимать пациентов?
Еще одна модель. Написание книг важнее приема, и здесь я могу помочь гораздо большему числу людей. Перестану принимать, стану писать книги, что я сейчас и делаю в принципе. Еще одна версия. Спустя какое-то время может прийти большая известность, а вместе с ней материальное благополучие, к чему я не готов. И это соответственным образом скажется на моем здоровье. Есть еще одна любопытная мысль. По мере того как я пытаюсь постичь Божественное, степень отрешенности от человеческого на данном этапе должна быть значительно больше, а у меня в голове мысли о ремонте дачи, обмене квартиры и т. д. Вот тоже неплохая версия: всем советую, как правильно себя вести и как работать над собой, а сам уделяю этому минимум времени и внимания.
Можно перечислить еще несколько десятков гипотез, но не буду утомлять читателей. Главное, что на душе легче, чувство любви стало большей реальностью, чем раньше. И я надеюсь, что пройдет время и мои нынешние проблемы найдут красивое, изящное решение. А пока я стараюсь пересмотреть свои отношения с окружающим миром, с людьми, с самим собой. Готовлюсь к новому образу жизни.
Кстати, вот еще одно, возможно, любопытное объяснение. Когда я приступил к работе над книгой, мне включили диктофон, усадили рядом несколько человек, и я рассказывал им о получаемой информации. И вдруг с изумлением увидел, как их поле стало угрожающе деформироваться. Тогда я стер из их памяти то, что говорил, поняв, что их нельзя подключать к источнику информации напрямую. Я должен сначала обработать то, что узнал сам, и только потом передавать другим в приемлемой форме.
В последнее время у меня появилось ощущение, что давать стопроцентную информацию, которую я получаю, весьма опасно. Люди могут не выдержать чистку, которая необходима при ее получении. Значит, информацию нужно давать завуалированно, чтобы неподготовленный человек мог принять небольшую часть и успешно ее переработать. Чем больше наша готовность решить задачу, чем меньше сомнений и неуверенности, мешающей раскрыться любви, тем больше уверенности в том, что выводы будут точными и верными.
Обобщим: проводя диагностику, я должен сомневаться. Внешне это рождает многовариантность, позволяет выдвигать десятки и сотни моделей. Внутренне я не имею права на сомнения, это рождает страх, неуверенность в себе и потерю энергии. Когда я работаю одновременно на двух уровнях — внутри Божественное, снаружи человеческое, тогда возникает понимание.
С.Н. Лазарев «Диагностика кармы», книга 9
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии